Китайская грамота

ИДИОМЫ ПРО ТИГРА

ЛЮ СЮЛИ

В традиционной китайской культуре тигр – царь зверей. Поэтому китайцы с давних времен считаются этого полумистического и пользующегося неприкосновенностью зверя символом величия и власти, а многие малые народности Китая почитали тигра как свой тотем. Этот особый статус тигра породил множество связанных с ним идиом.

Выпустить тигра назад в горы

Эта идиома в переносном смысле говорит: «Если дать уйти преступнику, то беды от этого будут неисчислимы». Высказывание впервые появилось в романе «Троецарствие», называемом одним из Четырех великих творений Древнего Китая. Большая часть книги посвящена описанию противостояния различных военных группировок во главе с Цао Цао (155–220 гг.), Лю Бэем (161–223 гг.) и прочими деятелями того времени в период с 184 по 280 гг.

В 210 г. военная группировка во главе Цао Цао постепенно захватывала северные провинции Китая. Не в силах противостоять этому, амбициозный Лю Бэй согласился подчиниться Цао Цао, но в сердце своем вынашивал планы увеличения своего влияния при новом дворе и создания своей военной группировки. Переход Лю Бэя в стан Цао Цао разделил приверженцев последнего на два лагеря: одни считали, что несомненный военный талант Лю Бэя удастся безопасно использовать в своих интересах, в то время как другие полагали, что опасность от харизматичного Лю Бэя выше, чем возможная польза, поэтому они требовали расправы над ним. Поскольку военные способности Лю Бэя были хорошо известны, то Цао Цао проявил нерешительность и, решив, что всегда успеет казнить молодца, оставил его в своих войсках.

Вскоре фортуна улыбнулась хитрецу: Цао Цао столкнулся с сильным противником и ему срочно потребовался талантливый генерал. Понимая это, Лю Бэй сам вызвался возглавить войско. В этой сложной ситуации, требовавшей мгновенного решения, Цао Цао, лишь немного подумав, согласился и отдал под начало Лю Бэя пятидесятитысячное войско. Не медля ни минуты генерал выступил со своей армией в поход. Через некоторое время из поездки вернулся мудрый Чэн Ю, советник Цао Цао. Неожиданное возвышение хитрого генерала поразило его как гром среди ясного неба. Он бросился к своему правителю и сказал: «Лю Бэй очень рано и высоко вознесся, почувствовав вкус власти. Теперь вы дали ему войско, вместо того чтобы казнить его. Это все равно, что выпустить хищного тигра назад в горы, беды от этого будут неисчислимы: теперь Вы никогда не сможете подчинить себе Лю Бэя!» Услышав слова мудреца, Цао Цао сильно пожалел о своем поспешном решении, но было уже поздно. Дальнейшие события показали правоту слов советника: Лю Бэй, получив в подчинение отлично вооруженную армию, стал одним из самых опасных противников Цао Цао.

Если скачешь верхом на тигре, то трудно слезть

Эта идиома дословно переводится, как «оседлав тигра невозможно с него слезть». Ее используют, когда хотят показать, что человек отрезал себе все пути к отступлению. И хотя выполнение дальнейшей задачи невероятно трудно, но сложившаяся ситуация уже не позволяет ему ни остановиться на полпути, ни вернуться назад. Истоки выражения находятся в летописи под названием «История династии Цзинь»,

описывающей времена одноименной династии, правившей в 266–420 гг. Сама книга была составлена в династию Тан (618–907 гг.). Идиома впервые появляется в главе, описывающей военные действия с участием Вэнь Цяо (288– 329 гг.) – старшего министра династии Восточная Цзинь (371–420 гг.).

В 328 г. несколько генералов династии Восточная Цзинь подняли мятеж и с лету захватили бывший тогда столицей город Цзянькан (современный – Нанькин), взяв в плен императора Восточной Цзинь. В этот критический момент Вэнь Цяо обратился за помощью к знаменитому генералу Тао Каню (259–334 гг.), поставив его во главе войска, призванного покарать преступников. В первых сражениях с многочисленными силами мятежников отряды законного правительства неоднократно терпели неудачи, почти исчерпав все свои силы и резервы. Видя это, Тао Кань решил прекратить атаки и увести войска.

Ситуацию переломил Вэнь Цяо, обратясь к Тао Каню с пламенной речью: «Именно сейчас, когда страна находится в критическом положении, наше отечество ждет, что каждый верный сын исполнит свой долг. Ныне мы находимся в ситуации охотника, изловчившегося вскочить верхом на тигра. Разве может охотник безопасно слезть с тигра, не убив его?» Эти слова заставили задуматься Тао Каня. Поняв, что отступление приведет к еще большим проблемам, он тщательно взвесил все шансы и, обсудив со своими военачальниками план нового сражения, смог найти способ одержать победу в войне.

Со временем высказывание Вэнь Цяо было упрощено, превратившись в современный короткий фразеологизм.

Лиса пользуется могуществом тигра

Идиома буквально переводится, как «лиса пользуется могуществом тигра для достижения своей цели», а в переносном смысле означает человека, который пользуется чужим авторитетом для запугивания других. Выражение впервые появилось в исторической летописи «Чжаньго цэ» периода Сражающихся царств – «Чжаньго» (475–221 гг. до н. э.). Эта книга вышла из под пера историка Лю Сяна (77– 6 гг. до н. э.), жившем во время династии Западная Хань (202 г. до н. э. – 8 г. н. э.). Идиома используется в описании разговора между министром Цзян И и Сюаньваном (? –340 г. до н. э.), правителем царства Чу.

Когда Сюань-ван взошел на престол Чу, то обнаружил, что от прежнего правителя в наследство ему досталось несколько бездарных министров и генералов. Однако каждый раз, когда эти люди отправлялись в другие княжества, они, несмотря на их глупую чопорность и заносчивость, всегда получали самый сердечный прием у местных князей. В какой-то момент эта загадка заинтриговала Сюаньвана, заставив его задать вопрос своему министру Цзян И: «Неужели вассальные князья боятся этих бездарных людей?» Мудрый Цзян И ответил на этот вопрос притчей о лисе и тигре.

Однажды тигр повстречал лису, и у них вышел спор о том, кого из них можно назвать царем леса. В конце концов лиса предложила тигру вместе прогуляться по лесу и определить победителя по реакции других животных. Хитрая пройдоха намеренно пошла перед тигром, животные же, едва увидав тигра за спиной лисицы, бросались в панике в чащу. Тигр, потрясенный увиденным, поверил уверениям лисы о том, что животные боятся ее царского гнева.

Рассказав эту историю, Цзян И пояснил Сюань-вану, что князья на самом деле боятся не бездарных и чванливых министров и генералов, а могущественную силу стоящего за их спиной царства Чу.

С тех пор идиома «лиса пользуется могуществом тигра» прочно вошла в китайский литературный язык. Стоит упомянуть, что выражение первоначально имело нейтральную окраску, но к настоящему времени приобрело отрицательный оттенок.