КОГДА СПЕКТАКЛЬ СТАНОВИТСЯ ИСТОРИЕЙ

КАТЕРИНА ДАНИЛОВА, фото ЛИ ЯНЯ

Он видел все спектакли, которые шли в Пекине. И не только видел, но и фотографировал их. Он даже снимал спектакли, которые не показывали», – так друзья в шутку говорят о Ли Яне – фотографе, который почти 40 лет следит за китайской театральной сценой.

2003 г., «Сирота из рода Чжао» в постановке Линь Чжаохуа

Он начал снимать в начале 80-х – готовился поступить в театральный вуз и ходил на спектакли набираться знаний, вдохновения, а находки «конспектировал» в фотоснимках. В то время набор в вузы был очень ограниченным (390 тыс. человек в 1983 г. против 7,7 млн в 2016 г.), и Ли Яня пять лет подряд не зачисляли, поэтому его жизнь сложилась не совсем так, как хотелось. Но время все исправило. После школы он начал работать в библиотеке, и почти все свое свободное время посвящал театру. С 1989 г. три года обучался на программе «Фотожурналистика» в Народном университете Китая.

Однажды Ли Яня заметил влиятельный китайский режиссер – Мэн Цзинхуэй. Ему нужно было сделать афиши к спектаклю, и в то голодное для творческих людей время Ли Янь согласился сделать это бесплатно. С этого все и началось: талантливого фотографа стали приглашать снимать репетиции, делать сценические фото, готовить афиши. Его работы не раз публиковались в СМИ и порой становились единственным фотографиями, которые остались от постановок.

2001 г., «Ричард III» по Уильяму Шекспиру в постановке Линь Чжаохуа. Китайский режиссер творчески подошел к классическому произведению: действие разворачивается не так, как написано у Великого Барда, а в пересказе главного героя, который к концу спектакля сам возлагает на себя корону

1997 г., сцена из спектакля «Муравей любви» китайского режиссера Мэн Цзинхуэя по произведению хорошо известного китайским зрителям израильского драматурга Ханоха Левина. В постановке широко используется оригинальная музыка китайского театрального композитора Чжан Гуантяня

2006 г., «Финиковое дерево» – спектакль молодого режиссера Хуан Ина о переживаниях пекинцев из-за проекта реновации жилья

1989 г., «Чайная» Лао Шэ в постановке легенд китайского театра – Цзяо Цзюйиня и Ся Чуня. Спектакль шел на китайской сцене с 1958 г., выдержав более 600 представлений. На снимке: предпоследний показ спектакля со старым составом актеров

2001 г., «Буря» в постановке Тянь Циньсинь. В этой экспериментальной работе режиссер сравнивает «Движение за новую культуру» в Китае начала ХХ в. с «Бурей и натиском» – периодом в немецкой литературе второй половины XVIII в., когда писатели отказывались от культа разума в пользу предельной эмоциональности и индивидуализма

В 2016 г. Ли Янь опубликовал две книги под общим названием «Когда спектакль становится историей». Это фотоальбом и воспоминанияэссе о развитии китайского экспериментального театра. В них автор рассказывает о разных и таких непохожих эпохах. О фонтанирующем энтузиазме 80-х с его «театральными чудесами» и засильем постановок по советской и русской классике. О затишье 90-х, когда в Китае тем не менее появился театр абсурда, а на сцене гораздо чаще, чем сейчас, шли сянганские (гонконгские), тайваньские и японские постановки. О «коммерческих» нулевых и театральных фестивалях 10-х.

1998 г., «Павел Корчагин» – единственная театральная постановка режиссера кино Цай Шанцзюня по оригинальному произведению сценариста Дяо Инаня

Ли Янь рассказывает, что современный китайский театр начался в 1982 г. с работы Линь Чжаохуа «Сигнал тревоги» – спектакля, который стал переломным и запустил процесс поиска новых форм и выразительных средств. Фотограф описывает, как жили и работали первые китайские независимые драматурги и театральные продюсеры. Рассказывает о первой китайской постановке, которую показали за рубежом, и о том, как делал снимки для культового тайваньского режиссера Лай Шэнчуаня, а в итоге попал в его труппу и уже 13 лет играет небольшую роль в спектакле «Тайная любовь. Персиковый источник»…

Театральные снимки Ли Яня не раз демонстрировались на персональных выставках в Китае и за рубежом. Так, в октябре 2019 г. его работы можно было увидеть в Санкт-Петербурге, в Балтийском доме. Сам же художник говорит о признании своих заслуг не без иронии: «Мы всего лишь живем обычной жизнью и совершенно нечаянно попали в историю».